Скрипнув резиной, сверкающий «Мерседес» остановился у обочины, обдав меня облаком пыли. Боковое стекло мягко опустилось, показав лицо водителя. Молодой парнишка, моих лет, может даже моложе.

- Залезай, подвезу.

Я пожал плечами.

- Спасибо, не надо.

- Да ты чё, так и будешь на обочине сидеть? На такой-то жаре!

Я оглянулся вокруг. В нескольких метрах от асфальта начинался лес. Молодые, здоровые, ярко-коричневые сосны  - корабельная роща. Аромат хвои достигал дороги, несмотря на запах разогретого летним солнцем асфальта. Там, где деревья расступались, была видна синева озера, едва потревоженного полосками волн. Машин на дороге не было, и осмелевшие бабочки кружились прямо над асфальтом. Кузнечики стрекотали в густой траве, изредка затихая в такт мягким порывам ветра. Где-то в глубине леса отбивал неровную дробь дятел, а эхо доносило мягкий зов кукушки.

- Ну, чё, не поедешь? У меня времени нет, тебя ждать…

Раздалась трель мобильника, и парнишка судорожно стал выдирать его из кармана.

- Выходи лучше сам, посмотри – красота-то какая!

Тот на секунду остановился. Его глаза из недоумённых стали злыми.

- А, умник. Бедный, но здоровый? Или это, как там, духовный?

Я пожал плечами.

- Давай-давай, сиди. Умник, блин. Цветочки-травки… Что ты понимаешь в жизни?

- Алло!!! – заорал он в трубку. – Да, я…

Взвизгнув шинами, автомобиль сорвался с места, обдав меня пылью и выхлопными газами.

Я посмотрел на небо. Бледная синева летнего неба сгущалась на востоке. Редкие облака не закрывали катящегося к закату солнца, не давая передышки уставшей от вечернего зноя природе. Высокое летнее небо манило к себе и успокаивало.

Что я понимаю в жизни? Это зависит от того, что считать жизнью. Собственно жизнь или то, что считают жизнью люди, сквозь призму собственных представлений о ней.

Мне не хотелось думать об этом. Мои раздумья не изменят ничего ни для него, ни для меня. Ни для всего человечества. Жизнь многогранна. Кто знает, может быть и я, когда-нибудь, буду считать свои представления о ней ошибочными? Может быть, он проживёт свою жизнь в счастье и в удовольствии, а может быть разобьётся за ближайшим поворотом, увлёкшись разговором по мобильнику, всё ёще злясь на меня, сам не понимая за что. Жизнью принято считать то, что тебя устраивает. Его устраивает эта жизнь. А меня – моя. И всё. И есть более важное применение для моих мыслей. И моего времени.

Что я понимаю в жизни? Я вновь посмотрел вверх. Белые облака уплывали вдаль, не замечая меня.

Таи

25.06.2002

<- к оглавлению раздела
<- на главную станицу